Климатический кризис открывает парусным судам второе дыхание

Пэган Кеннеди

В феврале 1912 года лондонцы заполнили причал на Темзе, чтобы поглазеть на «Селандию», корабль, который мог мчаться по воде без каких-либо парусов и дымовых труб. Уинстон Черчилль, тогдашний министр британского королевского флота, назвал его «самым совершенным морским шедевром двадцатого века». Но когда «Селандия» продолжила свое кругосветное путешествие, некоторые зрители были настолько напуганы, что назвали ее «Кораблем Дьявола».

«Селандия», датское судно длиной триста семьдесят футов, было одним из первых океанских кораблей, работавших на дизельном топливе. Так называемые «дьявольские корабли» открыли новую эру нефти в открытом море; к XXI веку почти девяносто процентов мировой продукции будет использоваться на судах с дизельными двигателями. Судоходная отрасль создала ошеломляющую цепочку поставок, в которой яблоко со всего мира часто стоит дешевле, чем яблоко из соседнего сада.

Однако дизельные корабли никогда полностью не вытесняли парусные корабли, которые когда-то господствовали. В 1920 году голландский кораблестроитель построил парусную шхуну «Авонтуур» и запустил ее для перевозки грузов, чем и занимался до конца столетия. К 2012 году Avontuur перевозил пассажиров на побережье Нидерландов; ему было более девяноста лет, и, вероятно, казалось, что он предназначен для морского музея или свалки. Но в том же году климатический доклад ООН предупредил, что планета приближается к эпохе экстремальных погодных условий и стихийных бедствий, в которой усиливающаяся жара, пожары и штормы могут стать нормой. У людей была возможность предотвратить эти кризисы, но только если они предпримут быстрые действия, чтобы положить конец своей зависимости от ископаемого топлива.

Два года спустя Корнелиус Бокерманн, немецкий морской капитан, работавший с нефтяными компаниями, купил Avontuur и сделал его флагманом компании Timbercoast. Его миссией было устранение загрязнения, вызванного грузовыми перевозками. Бокерманн был свидетелем повреждений дизельных кораблей; В открытом море, за пределами большинства природоохранных норм, потомки Селандии сжигают миллионы галлонов густого осадка, оставшегося после процесса переработки нефти. Он знал, что судоходная отрасль является одной из самых грязных на планете, выбрасывая примерно три процента мирового загрязнения климата — столько же, сколько и авиационная промышленность. После восстановления «Авонтура» он возглавил корабль, нанял небольшую команду, набрал несколько товарищей-добровольцев и вернул судно в работу. Он мог перевозить всего около ста тонн груза — ничтожное количество по сравнению с более чем двадцатью тысячами тонн, которые может перевезти контейнеровоз, — но клиенты нанимали Timbercoast для доставки кофе, какао, рома и оливкового масла.

Компания Бокермана — одна из нескольких, основанных на провокационной идее: что, если история судоходства может вдохновить его будущее? На протяжении веков грузовая отрасль работала на чистой энергии ветра – и снова смогла. Поскольку климатический кризис обострился, а пандемия выявила слабые места в глобальных цепочках поставок, движение за декарбонизацию судоходства получило распространение. То, что когда-то было мечтой нескольких предприимчивых идеалистов, стало бизнес-возможностью, за которой гоняются как стартапы, так и транснациональные корпорации.

Кристиан Де Бёкелаер, антрополог, который исследовал зарождающуюся область экологически чистого судоходства, поднялся на борт «Авонтюра» в качестве товарища по кораблю в феврале 2020 года. Принтер выдал экстренное сообщение, которое Бокерман отправил с берега. «Мира, каким вы его знаете, больше не существует», — говорилось в сообщении. Карантинные меры, введенные из-за коронавируса, привели к закрытию границ и портов в десятках стран. Де Бекелер и остальная часть команды теперь были оставлены на неопределенный срок на борту «Авонтюра».

В Мексиканском заливе они заново открыли для себя трудную реальность ветрового транспорта. «Мы ходили кругами, опуская и снова поднимая паруса из-за шквалов», — рассказал мне Де Бекелер. Корабль несколько недель ходил зигзагом, а запасы истощались. После того, как фрукты и овощи закончились, экипаж стал есть скудный рацион. Повар забеспокоился, что у них закончился бензин для плиты. Но в других местах пандемия показала, насколько уязвимой может быть вся судоходная отрасль.